Культ охоты у эвенков

Видное место в системе духовной культуры шейков занимали верования и обряды, связанные с промысловой деятельностью, цель которых обеспечить успех в охоте и рыболовстве. И это понятно, так как промысловая деятельность, с одной стороны, была основным источником существования, с другой стороны, ее особенности дают богатые возможности для развития религиозных верований, ибо успех в ней в большей степени, чем в любой другой отрасли хозяйства, казался человеку не зависящим от его воли.

Выделка шкуры

Промысловые верования выражались в многочисленных правилах, приметах, запретах и обрядах. Многие из них у эвенков-орочонов, как и других народов, обнаруживают чисто практические материальные корни, В их основе лежат наблюдения над жизнью животных, природой, своеобразная промысловая этика и т.д. Многие промысловые верования связаны с уподоблением животных человеку в силу их "родства". Отсюда признание за животными понимания человеческого языка, сходного образа жизни и восприятия окружающего мира. Другие обрядовые действия связаны с представлением о возрождении добытых промысловых животных, в основе которого лежало стремление человека обеспечить себя и впредь пищей. Это древнее представление сохранилось в отношении к крупным животным, мясо которых шло в пищу (лось, дикий олень, медведь), а также к наиболее ценным пушным зверям.

Культовые отношения к животному миру у народов Сибири и Дальнего Востока формировались тысячелетиями. Это было обусловлено не только могучей силой этих животных, но и тем, что они играли важную роль в повседневной жизни северных охотников: давали людям мясо, теплую шкуру для одежды, покрышку чума, кость. Поэтому эти животные издавна стали предметом культа, закономерно ставшего одной из наиболее ярких и выразительных форм древнейшего культа зверя.

Начиная с раннего неолита и кончая средневековьем, древние художники с большим мастерством отражали культ лося и оленя на скальных плоскостях. Этот культ распространился на обширные территории Сибири и Дальнего Востока, пронизывал духовную жизнь и мировоззрение первобытного человека и представляет ценнейшие материалы по психологии первобытных охотников. Особое отношение к лосю и оленю нашло свое отражение в эвенкийском языке. Оно проявляется, в частности, а существовании богатой и разветвленной терминологии. Для лоея у эвенков-орочонов бытовали следующие обозначения: бык моты, конноко, бэюн; бык зимой и весной люкучен; бык летом анам; бык во время гона буга, мак; бык двух лет мандакса; бык -трехлетка аланчан; матка энин; матка без телка умигда; матка с телком нынан. Дикий олень; бык сакжой, моготу, бэюн; бык зимой и весной ненчан; бык летом иркин; бык осенью сиру, сирулача, буга; теленок с рождения до одного года ныннан; бык двух лет сэксэргэ; матка гогочён. Названия частей тела у лоси и оленя были одинаковы: голова был, морда онокто, зубы иктэ, глаза эса, эха, эга, ноздри онокто, подшейный клок муяллэ, спина сокдонно, грудь тынэн, лопатки ихаки, ребра эптылэ, ноги алган, копыто кукчан, брюшина тэпака, живот ур, волос энэкта, костный мозг уман, крестец, тазовая кость, бедро сэвэки, плечевая кость мирэ, голень нюни, гортань капка,легкие эптэл, сердце мэван, печень акин, почки богокто, кишки сулукта.

Мясо убитых животных, как правило, съедалось семьями, кочевавшими совместно. Часть мяса дарили родственникам, жившим неподалеку. Из крови, ливера, желудка и кишечника приготавливали традиционные национальные блюда. Мозг из трубчатых костей ног и коленные сухожилия употребляли в пищу в сыром виде. Шкуры шли на изготовление постелей, дох, одеял, а в выделанном виде ровдуга использовалась для покрытия чумов, а также из нее шили одежду — платья, штаны, унты и т.д.; шкуры с ног и головы шли на унты, вьючные сумки, коврики, лыжи. Подшейный волос шел. на подкладку швов и для вышивки, шерсть — для набивки подушек седел, рога - на ручки ножей, слесарный инструмент, луки для седел. Спинные сухожилия шли на нитки.

Голову добытого лося или дикого оленя обязательно привозили домой и клали на почетное место молу, на специально расшитый кумалан (коврик), обратив ее мордой к огню. Рядом с ней ставили небольшой столик с идолом сэвэкичан и надетым на него амулетом синкен. Напротив столика вешали наму. В это время у входа в юрту или палатку обязательно ставили идола-охранника мен тая. Только после этого начинали сам обряд. Охотник ставил на печь или костер сковороду, раскаливал и бросал в нее жир (жир непременно бросали и в огонь). Когда жир начинал гореть, охотник брал в руки сковороду и дымом окуривал голову лося, наму, сэвэкичэп и синкен. При этом он приговаривал, обращаясь к сэвэки или эткан буга: "Пошли еще такого". Затем приступали к разделке и варке мяса.

Одним из наиболее почитаемых животных у эвенков был медведь. Культовое почитание медведя широко известно у народов Сибири и Дальнего Востока, В наибольшей степени это наблюдалось у народов нижнего Амура, что нашло отражение в устном народном творчестве и в обрядах. У эвенков-орочонов предпочтение отдается культу лося или дикого оленя. Это видно из наскальных рисунков и археологических раскопок. Культ медведя проявляется у народов Сибири с неолита вплоть до средневековья. Он отражен в наскальных рисунках на Ангаре, Токко, Мае. В археологических памятниках скульптур медведя гораздо больше. Эти материалы позволяют говорить о том, что культ медведя зародился в глубокой древности и дожил в запретах, оберегах, поверьях, преданиях и обрядах до наших дней.

Эвенки-орочоны медведя называли амикан (дедушка, старик), амакачи (прадедушка), ами (отец), вне (мать), энекан (бабушка), атыркана (большая старуха), аки (дядя). Охотились на него круглый год, попутно с добычей других зверей. Особенно была распрострянена охота на ходового медведя в берлоге. Некоторые эвенки славились как охотники на ходового медведя, не лежащего в берлоге, считались специалистами-медвежатниками. Они охотились с копьем или пальмой.

Особым почетом пользовался охотник, промышляющий медведя. Обычно охотились на зверя, залегшего в берлоге. Один из охотников готовился к выстрелу, другой жердью беспокоил медведя. Когда в отверстие показывалась голова, стреляли. Вытаскивали мертвого зверя из берлоги, набросив на голову петлю аркана. Свежевали на месте охоты. Порядок свежевания был традиционным. Отделяя шкуру, разговаривали с медведем, успокаивали его, подражали звукам ворона криками "Ку-ку! Ку-ку!".

Когда все возвращаются на стойбище или разобивают лагерь, охотник, застрел и ни гий медведя, начинает готов ить обряд такамин (обмануть медведя). Для этого берут два котла, в один кладут голову медведя, в другой - весь внутренний жир и мелко нарубленные кусочки сердца, легких, печени и почек. Все это варится до следующего вечера. На следующий день собираются все мужчины стойбища, если поблизости есть сородичи, то приглашают и их.

Все участники торжества по старши нетву садятся вокруг небольшого столика. Хозяин ставит на столик блюдо с головой медведя и котел с вареными внутренностями. Самый старший из присутствующих берег нож, отрезает кусочек мяса от головы, съедает ложку от приготовленного блюда и говорит "Кук! Пошли еще тебе такого". Затем съедает ложку варева из котла, снова говорит "Кук! Пошли тебе удачи на охоте". Эти действия производятся всеми участниками но кругу. Затем начинается новый круг. И так продолжается до тех пор, пока все мясо не будет съедено. Охотник, застреливший, медведя, к трапезе приступал последним. После первых пожеланий охотнику желали хорошего здоровья, здорового многочисленного поголовья оленей и т.д. После пиршества пили чай, затем расходились.

В обряде такамин медвежью голову кладут на специально приготовленное ритуальное блюдо и едят ритуальной ложкой. Блюдо и ложку, как правило, изготавливали из рогов лося.

Хорошо очищенные от мяса кости и голову укладывают на специально срубленный лабаз в виде домика и сверху прикрывают тяжелыми плахами. Кости кладут на лабаз в беспорядке, голова лежит втом направлении, в котором медведь шел перед тем, как его убили; если же медведь был убит в берлоге, то голову кляли по направлению к восходу солнца. У селемджинских и зейских эвенков были случаи, когда голову хоронили отдельно от костей. Это случалось тогда, когда срочно нужно было уходить и переход должен был продолжаться несколько дней. Устраивали обряд такамин, голову тщательно заворачивали в прутья, срезали верхушку у небольшой лиственницы, раскалывали его надвое, в расколе зажимали голову. Ее направление зависело от того, при каких обстоятельствах был убит медведь. Перед варкой головы аккуратно вырезали глаза и вешали на лиственницу около чума охотника или прятали в дупле.

ОДЕХАЛ - ОБЕРЕГИ

Эхэ гирамналван кондэду нэкэл. Эхикис яэрэ, тикулдшган, мэн-ни, гирамналди энулдикатын. Положи кости медведя в дупло. Если не положишь, он рассердится, и заболеешь ты сам или твои кости.

Турэнэ ачин пирай кукаканду эхэулдэвэн экэл дебувкэнэ. Дети, турэиэ ачин одшган. Эхэ дылван, трамналван, он бидеккэчин оха, угилэ сера иду гуликэл сигунтыкэки; чукинми, сэвэки сагдандалас омар гут уллэйэ будензи. Голову и кости медведя сложи в том порядке, как было (в живом), и заложи за ветку в направлении к солнцу; если устроишь чуки (похороны на дереве), дух-хозяин верхнего мира потом до самой старости будет посылать зверя.

Бэйунэ-вэл, швэ-вэл вами, хултшкал, гунденэ "бэиунэ букэл!" Убив зверя или медведя, принеси жертву со словами: "Подай зверя". Амикан, гойовун бит, тухаракин, ахакал. Если раненый медведь убежит, обязательно догони (не добьешь, медведь потом отомстит). Экэл эхэвэ эрут турэхинэ, пят турэткэл. Про медведя нельзя плохо говорить, говори только хорошее.

Эхэ иандаван хутгалми, "тэлилим ", гуннэ гирамдаван хогшши, "такаима гирандям ", гукнэкэл. Когда снимаешь шкуру медведя, говори: "Заготовил", когда отделяешь кости, говори: "Шагаю через колодину".

Эхэ гирамнаван гуликэл. Эхикис, амаргут гирам нал в ас сукдачинан. Положи кости медведя на лабаз. Если так не сделаешь, потом поломает твои кости.

Верхиеамурские эвенки с почитанием относятся к волку, называя его иргичи ~ дальний родственник, кормилец; эркали ~ всемогущий; кутурук ~ хвостатый; олитка — лесовик. Легенды и предания о волке не зафиксированы, но о том, что это животное было тотемом, свидетельствуют его названия. Люди считают его убийство большим грехом. По их представлениям, волк является одним из помощников в охотничьем промысле. Бытовал обряд захоронения убитого соболя, который производится ночью в период иерекочевок. Сначала соболя обдирают, затем охотник надрезает ему колейные суставы задних и передних ног, хвост проталкивает в надрезы на задних ногах, тушку сворачивает, а кончик вставляет между зубов. Затем тушку заворачивают о тряпку и сверток завязывают охотничьим ремнем крест-накрест. Утром перед охотой ремень снимают и тушку прячут в такое место, где ее не достанут ни птица, ни хищный зверь. Считается, что благодаря подобному действию душа соболя попадает к Энекап буга (Верхний мир,) и на следующий год вернется в новом обличье соболя. К тому же, как предполагали эвенки, этим обрядом они приманивают соболя, и он смело идет вдовушки или на выстрел.

Для удачи в пушном промысле эвенки собирали амулеты — соболиные носы, лапки белок, шкурки пушных зверьков с необычным окрасом иди какими-либо пятнами. Считалось хорошей приметой проглотить беличьи глаза. Каждую шкурку пушного зверя необходимо было окурить дымом от жира, брошенного в огонь. Ни в коем случае нельзя было жарить кровь пушного зверя на огне, давать пушнину нюхать собаке и дарить шкурки пушного зверя. Считалось, что нарушение этих запретов и поверий приведет к неудачам в охотничьем промысле.

У эвенков во время перекочевок глухариное мясо был основным источником пополнения запасов свежего мяса. В результате у этих групп эвенков возникли культ глухаря и связанные с ним приметы, поверья и обряды. Вначале убитую птицу ощипывают (головку, крылья и хвост не трогают), затем отрезают голову, крылья, хвост, вытаскивают внутренности и все кладут на небелы ной лабаз, закрепленный на дереве, в таком же порядке, как у живой птицы. Голову, крылья, опаливать запрещается. Культовое отношение к глухарю у тункусов возникло, но всей вероятности, и глубокой древности. Это предположение подтнерждают изображение глухарей на неолитических писаницах.

Если охотника долгое время преследовали неудачи в промысле и уговоры и "кормление" идола сэвэкичан и амулета синкен не помогали, то проводился обряд бэюнкан. Этот обряд был записан у тьндинских эвенков. Его совершали перед началом охотничьего сезона. Охотники в одиночку уходят в тайгу и делают из прутьев три фигурки лоси: самца, самку и теленка (берут прутья тех растений, которыми кормится лось). Ставят их где-нибудь на полянке и уходят в чащу. Самку лося, годовика и маленького лосенка делают для того, чтобы сколько ни убивали зверя, он не выводился, а, наоборот, размножался. Изображение дикуши изготавливали для того, чтобы зверь, на которого предстоит охотиться, был таким же смирным, как эта птица, которую добывают без оружия, петель.

Культовым почитанием у эвенков-орочонов пользовались птицы: ворон олы, орел киран, лебедь гаг, гагара укан, утка-чирок чиркони, черный дятел кирэктэ, кукушка куку, кулик чукчумо, бекас олоптыкан, синичка чипиче-чичё. Все эти птицы считаются помощниками шамана в обрядах лечения, добычи оленьих душ, добычи охотничьей удачи, здоровья для семьи и т.д. Все перечисленные птицы неприкосновенны, строго запрещалось их убивать и мясо употреблять в пищу. Эвенки-орочоны считают ворона человеком, превращенным в птицу. Считалось, что вороны могли брать в жены эвенкийских девушек, но только те плохо понимают их язык. Охотники верят, что ворон помогает оберегать оленьи стада от хищников, разыскивать животных во время промысла, выдавая их своими криками. У шаманов верхнеамурских эвенков ворон выступает как хранитель шаманской души во время камлания.

Орел является ведущим персонажем в шаманской мифологии. Это единственная птица, которая способна отогнать враждебных духов от шаманской души. Во всех камланиях он является главарем и защитником стаи птиц, несущих кушу шамана. Лебеди, как и орлы, являлись неотъемлемой частью шаманских обрядов. Они всегда, изготавливались парами (у некоторых групп эвенков участие в обрядах принимали три лебедя), и считалось, что именно лебеди несут шаманскую душу в нужном для шамана направлении. Чирки, бекасы и кулики во всех шаманских камланиях являлись сторожами. От них зависело путешествие шаманской души. Они всегда первыми замечали опасность и сообщали о ней птицам шаманской стаи, от их бдительности полностью зависел тот или другой шаманский обряд. Дятел в шаманских обрядах выступал как исцелитель и участвовал в обрядах лечения людей и животных. Кукушка в шаманской мифологии играла роль "связного" между шаманской стаей птиц и душой шамана, к тому же она считалась вестницей начала Нового года.

Гагара являлась, по воззрениям шаманов, связующим звеном при полете шаманской души между чирками, куликами, бекасами, с одной стороны, и лебедями - с другой. Кроме того, она исполняла роль носителя шаманской души в водной стихии. К тому же многие верхнеамурские эвенки считают гагару творцом земли. С образом синички эвенки отождествляют зарождение человека. Она является единственным существом, которое способно оградить ребенка от всевозможных болезней и злодеяний враждебных духов.

К рыбам культового отношения не отмечено, за исключением тайменя дели, который в шаманской мифологии считается одним из носителей шаманской души в водной стихии. Эвенки считали, что голову тайменя нельзя выбрасывать, надо вешать ее на дерево, иначе может постигнуть неудача в промысле. Среди земноводных почиталась лягушка эрэки, считавшаяся творцом и хранителем земли. Из пресмыкающихся культовое отношение отмечено к змее кулин, творцу земного рельефа и доброму шаманскому духу нижнего мира. Змея, ящерица и лягушка считались исцелителями болезней.

Из растительного мира верхнеамурекие эвенки почитали некоторые разновидности лиственницы мугдыкен и тагу, багульник болотный чэнкирэ, некоторые виды лишайников гавун, мхи в определенном возрасте лалбикта, лалбукта, локчишм, лэлбиктэ, пушицу макикта, молодой ивняк секта, шекта и карликовый березняк давэч, дывэча.

Мугдыкен - старая засохшая лиственница, чаше всего с обломанной вершиной- Эвенки считают, что в них вселены души умерших предков мугды. Из частей таких лиственниц изготавливают душевместительница мугдыгра для умерших душ предков, которые являются охранителями семьи.

Тагу - тонкая и высокая лиственница, растущая но берегам ключей в густых зарослях. Как правило, у нее ветки растут только на самой макушке. Используются шаманами во время камланий, как остановка для отдыха шаманской души и духов-помощников шамана.

Чэнкирэ — наиболее распространенный в этих местах вид 6агульника. Дым багульника употребляется для очищения от враждебных и неугодных духов путем окуривания.

Гавун - лишайник, растущий на камнях. Используется в камланиях шамана. Его подбрасывают в костер для "кормления" таманских духов во время остановок.

Ла биктэ, макикта, секта, давэч почитались как растения, которыми "кормят" шаманских духов в облике парнокопытных животных. По рассказам, эти растения употребляются время, когда при камлании завязывался бой с враждебными духами другого шамана. Кроме того, из этих растений изготавливали для ритуальных обрядов изображения парнокопытных животных.

ОДЕХАЛ - ОБЕРЕГИ

Бэюнмэ вамил, эмикат гиркидуви бучивкш. Тар бшэ "гакта иаюшн калтакаван", ираттап. Тар ирамн албаракин, оде. Бэюде мэнэкэн эвки ирарэоде. Тар одёкитпа бурэкис, бшн тыкулшиш. Убив копытного зверя, дают товарищу. Тот со словами: "Возьмука половину шкуры", начинает свежевать. Он должен свежевать, если не сможет освежевать — оде — запрет. Самому охотнику нельзя свежевать. Если не выполнишь этот запрет, зверь может рассердиться.

Бэе бэюхинэкин, экэл кшшкинду гоговконо, экт кунакарду тэпкэвкэнэ. Нинакин гогорокинну, куггакан тэнкэрэкинчгу, бэйун хуктылдинэн. Когда человек отправляется на охоту, не позволяй собаке лаять, детям кричать. Если залает собака или закричит ребенок, зверь убежит.

Бэюн сэксэвэн экэл хэкикытту уггкурэ. Ункурэкис, эвки ваврэ бидекэн, маядякаи. Не проливай кровь зверя на тропе. Если прольешь, перестанет попадаться под пулю, перестанет попадаться охотнику.

Бэйуде эмэлчэвэ ваиэвэтин эвкил гоговкона. Нинэ гоголлакин, этэн экул-мал вавра. Нельзя давать облаивать добычу подходящего охотника. Если собака залает, зверь (ничто живое) не станет попадаться (убиваться).

Делэкивэ, сулакива, солохгово вакса, тогоду имурэ/шэ ушсикэл бэшгэвэ чукчуканнэл имурэп саниятдун. Убив горностая, лису или колонка, покапай на огонь их жир и в дыму окури шкурки.

Бэюнмэ вакса, дылван хигма дэлкиндып эхалбан даскал б туп эдт ичэттэ. Тадук эхадукин булдэвэн гакса, сендун дыкм, липкикэл эдэн долдыра бэйуктэденэ дагамаракис. Убив дикого оленя, освежевав голову, покрой селезенкой его глаза, чтобы не увидел. Потом, отрезав сухожилия вокруг глаз, положи (их) ему в уши, чтобы не слышал, когда во время охоты будешь приближаться.

Оронмо вами дылван шшэрдуви букэл. Убив домашнего оленя, передай голову соседу.

Вадери илэ эти хэрэврэ, Шртдерэкин, саман, густ она, тэтыгэлвэн чихилдянан. Охотнику нельзя пачкаться в крови. Если запачкается, шаман, стаи волком, лорнет его одежду.

Муниукапмэ вами, одёвкил бичэл: ориктаван улэтыми, маявки. Убив зайца, выполняли оберег: нельзя варить прямую кишку: если варили содержимое прямой кишки, заяц исчезал (т.е. не попадался охотнику).

Бэркэнду бидеривэ муниукапмэ нина ноктаракин, этэн, ваврэ, маядян. Если собака понюхает мертвого зайца в самостреле, (зайцы) исчезнуг или перестанут попадаться.

Олдо дегвэн лококол. Эхикис локоро, олдо маявки, элдикэн ваврэ. Повесь челюсть рыбы. Если не повесишь, рыба (на рыбалке) перстанет ловиться.

Адылилви (нинакирду эннэкэл хэкивкэнэ, адыл оллое этэн дявара, маядянан. Не позволяй собаке топтать сети, а то рыба не будет ловиться.